Что-то такое с множеством имен

я хочу рассказать тебе, сердце мое -
нуменор не утонет.
посмотри на его тусклое золото,
посмотри на опоры,
столько сердец бьются - словно большое сердце,
столько крови
уходит к корням менельтармы,
разве хватит воли
одного, тем паче раба,
сокрушить все это величие?

( Read more... )

Где вязь прибоя пенится у скал,
Там я к тебе отчаянно взывал:
Храни мой путь, о госпожа Ниэнна.
( Read more... )

всякому миру предел положен,
скрепы пространства, времен основы.
разумом связано, песнью спето,
непостижимо слову.

( Read more... )

не подлежит высказыванию
или едва ли доступно слову
даже печально
что не мне записывать эти легенды
что мне служить лишь проводником
их возвращения.

( Read more... )

Слышишь ли голос ночи, видишь ли рябь воды,
Терн да шиповник, знаки давней беды,
Знаки давнего гнева – венки из роз,
Кровь их вода, слова – кто примет всерьез?
Видишь, как тьма клубится в котле реки?
Так же их тени податливы и легки.

Здесь мы и встанем, здесь мы стоим стеной.
Так завершится круг – молитвой и тишиной.

( Read more... )

Эйя, бьется память моя над морем,
Говорит с бедой, заклинает горе.
Как не знать позора, стыда не видеть,
Как сложить мне песню, себя не выдать?

( Read more... )

Я начну по канону – не знаю, о чем тебе рассказать, для чего здесь стою, какими словами связан. Все так долго было нормально – знать и молчать, делать то, для чего был призван и что обязан. Где бы мы ни встали – там и вставал рубеж, проходил сквозь нас, скрепляя наш общий фатум. Этот образ, хоть и не в силах заполнить брешь, был высок, – а мы гордились сим скорбным фактом; словно знамя, ведь что за музыка без знамен, что за жизнь без смысла или высокой цели: и пока мир окружал нас со всех сторон, нам нормально было видеть его в прицеле.

( Read more... )