Что-то такое с множеством имен

Что-то забегалась я совсем с этим отдыхом, не говоря уже о делах. День рожденья славный был. Мне подарили много книжег, в том числе три - про архетипы женственности. Одна - "Богини в каждой женщине", которую мне еще на прошлой неделе рекомендовала maev_floin, - очень вкусная, остальные наверно хуже, но досконально пока не изучала, боюсь обломов. А в этой описываются семь архетипов греческих богинь, которые могут проявляться в женщине по отдельности или, чаще, в причудливых сочетаниях. Мне, пожалуй, ближе всего Гестия,но писать про нее совершенно нечего. Да и все остальные неплохо знакомы.
А вот кусочек информации про Гермеса как анимуса Гестии показался мне прелюбопытнейшим. Где бы еще такого взять?

Что же касается предыдущего поста, про реинкарнацию и бюрократию, так это мысль, посетившая моего мужа, когда я читала вслух одну странную китайскую сказку. Про мысль у меня собственного мнения нет никакого, но вот сказочка забавная. В сети я ее не нашла, поэтому перескажу вкратце:

( Read more... )

Что-то забегалась я совсем с этим отдыхом, не говоря уже о делах. День рожденья славный был. Мне подарили много книжег, в том числе три - про архетипы женственности. Одна - "Богини в каждой женщине", которую мне еще на прошлой неделе рекомендовала maev_floin, - очень вкусная, остальные наверно хуже, но досконально пока не изучала, боюсь обломов. А в этой описываются семь архетипов греческих богинь, которые могут проявляться в женщине по отдельности или, чаще, в причудливых сочетаниях. Мне, пожалуй, ближе всего Гестия,но писать про нее совершенно нечего. Да и все остальные неплохо знакомы.
А вот кусочек информации про Гермеса как анимуса Гестии показался мне прелюбопытнейшим. Где бы еще такого взять?

Что же касается предыдущего поста, про реинкарнацию и бюрократию, так это мысль, посетившая моего мужа, когда я читала вслух одну странную китайскую сказку. Про мысль у меня собственного мнения нет никакого, но вот сказочка забавная. В сети я ее не нашла, поэтому перескажу вкратце:

( Read more... )

Нам тут опять интернет отключали, но я почувствовала это загодя, и успела скачать кучу фентезятины. И тут меня сначало постигло жестокое разочарование.
Камшу я читать не смогла. То есть ваще.
Сальваторре тоже ниасилила. Очень хотелось разыскать переводчика и долго бить по голове чем-нибудь филологическим. В частности, за "дров" вместо "дроу". Мое эстетическое чувство не позволяет мне читать книжки про дровов, увы. Впрочем, судя по первым пяти страницам, я немного потеряла.
Потом я ниасилила что-то еще, не помню уж какое.

Тут я серьезно забеспокоилась, потому что интернет уже накрылся, а чего-то легкого почитать хотелось. И тогда, в последнем файле я обрела - это. Кто там плакал над тестами про мери-сьюшность? Вашему вниманию представляется - Н. Игнатова "Чужая война":

( раскрытие сюжета, спойлеры )

Ни фига я не умею книжки описывать, поэтому буду лаконична: всем любителям саг и пр. нужно быстро-быстро идти и читать "Локи кормчий Нагльфара" от kannaz. Не побоюсь этого слова - шедевр филигранной работы.

Ни фига я не умею книжки описывать, поэтому буду лаконична: всем любителям саг и пр. нужно быстро-быстро идти и читать "Локи кормчий Нагльфара" от kannaz. Не побоюсь этого слова - шедевр филигранной работы.

( цитата для разгону )

В любой книге есть три основных участника, - четверо, если учитывать и автора, - герой, мир и судьба.
В какой-то степени все художественные произведения базируются на одном сюжете - диалога героя и его рока. Зачастую рок предрешен с первой страницы, автор и читатель знают, чем все закончится, будь то "все умерли" классической трагедии или слащавый хеппи-энд нового времени. А вот герой не знает. Не должен знать. Я бы хотела перечислить вопросы, неизменно возникающие у меня при чтении книг.

( Read more... )

"Мы плывем на Запад" от Г.Л.Олди.
Я плакала, в груди моей вздымались разнообразные чувства. Никогда ранее я не хотела в Валинор так сильно.

ЗЫ: Еще там лежат записи семинаров для молодых писателей. Они весьма хороши.

"Мы плывем на Запад" от Г.Л.Олди.
Я плакала, в груди моей вздымались разнообразные чувства. Никогда ранее я не хотела в Валинор так сильно.

ЗЫ: Еще там лежат записи семинаров для молодых писателей. Они весьма хороши.

Прочитала "Повесть о каменном хлебе", влет, запоем. Я буду много об этом думать.

...но вот она, такая юная, безбашенная. Ломится плечом в открытые ворота. "Вот она, я! Я! Я! Кто я?" Такая прелесть, эти ее горящие глаза, так пошли бы шрамы к тонким запястьям - впрочем, все будет, дай только срок. Такая безащитно-наивная в первом, прекрасном еще порыве саморазрушения. "Я! Я! Расскажи мне всё, пусти меня в твою сказку, я должна знать!" Ах, деточка, хуевый из меня сказочник. "Не лги мне, ты знаешь. Расскажи мне сказку, которая больше, чем реальность, дай мне то, за что не жалко отдать жизни. Я знаю, ты был там, Дети красоты и суеты узнают друг друга по глазам, а я, может, молода, но не настолько наивна, я узнаю тебя из тысячи, ты был там, ты ходил теми тропами, а теперь дай МНЕ, объясни! Ведь не может быть так, что это и есть реальность, так расскажи мне, как все на самом деле!" И пытаешься отстраниться, но она прижимается все теснее, она касается неумелыми пальцами самых заветных струн, она так бесцеремонна, она видит вершины и бездны там, где только слой измороси. Попробуй не дать, - она возьмет все сама, додумает тебя так, как и в кошмаре не привиделось бы. Хоть ты стой истуканом, она сделает все сама, придумает огонек, хотя бы огонек сигареты, и устремится, и врежется со всей дури и упадет вниз. В штабель мирового романтизма. Кровь ее горяча, но пальцы дрожат, а она так хочет всего, - ореола нездешности, византийских скул, трагических синяков под глазами, она выковывает себе облик на тысячу лет вперед, да, именно об тебя, так стой же твердо, будь мужчиной, пока ей не надоест. Когда она швырнет тебе в лицо... да что-нибудь уж швырнет, назовет тебя подлецом и сволочью и устремится в свободный полет, так, как она хотела, уже не светлячком, а нетопырем, - верша свой полет над осколками ею же придуманной сказки. Да ты и есть подлец и сволочь, как тут не крути.

Но все-таки интересно, почему настоящие сказки бывают только в виде осколков?

supercalifragia сегодня устроила книжный флешмоб. И мне достались "Хроники Амбера".

Так уж получается, что я всегда запоминаю книги в контексте собственной жизни. Был март 92-ого, последние недели перед отлетом. Вокруг царила суматоха сборов, но я мало ее замечала, зарывшись в гору откуда-то выкопанных пионерских повестей. Потом от них, к немалой моей досаде, избавились, и мама повела меня обналичивать содержимое моей копилки.
Мне было странно, что на накопленные 150 рублей, - еще недавно мамину месячную зарплату, можно так мало купить. Например, три книжки. Их я и купила - Эдгара По и два тонких томика "Хроник Амбера", с единорогом на обложке.

Мы сидели на чемоданах, а я читала. И эта книга возвращала меня домой, в мой странный, неведомый дом - будто кто-то гладил меня по головке, приговаривая "Да, девочка, да. Все так". Я читала до того Толкиена, но именно Желязны открыл для меня мир фентези. Фентези, - как способ описания мира. Как точка опоры. Как взгляд извне. С такой любовью рисованная колода, и Эрик, и Бенедикт, и малышка Фиона, и Корвин - ах, черное с серебром, - как же я полюбила его. И я знала, - знала, что так и есть, что если только уметь двигаться сквозь Тени, можно идти далеко-далеко, а не умеешь, так пытайся нарисовать нужную карту, а если не так, то жди, и он придет за тобой. И всего-то и надо - шаг за шагом идти по Лабиринту, и не останавливаться, и не боятся.

В аэропорту я читала второй том. У нас был перевес, По и первый том отдали провожающим, чтобы они, в свой черед, привезли; мы же взяли с собой дрель. Я до сих пор иногда спрашиваю себя, и зачем нам нужна была дрель, и не нахожу ответа. Там, где я задаю этот вопрос, я до сих пор девятилетний ребенок, дитя фей, знать не ведающее о повседневных заботах. Провожающие приехали вслед за нами, но книг, разумеется, не взяли. Я искала потом, но не нашла ни этого издания, ни перевода, а второй том был так сиротлив, что я постаралась спрятать его подальше, где он и пропал.

"И спросят его: куда он держит путь?
И ответит: к концам земли!"
Я благодарна этой книге. Автор считал меня взрослой, переводчик не ставил сносок, и я старалась отметить неясные моменты, чтобы узнать их потом. Так сформировался мой круг чтения на несколько лет вперед, - с того момента, когда я опять смогла покупать книги, - а с ним и мое мировозрение, в лучших его проявлениях, тех, что не были в последущие годы истрепаны вялотекущим кошмаром эмиграции. Когда все становилось совсем плохо, я вспоминала, что в мире есть по крайней мере один человек, способный меня понять, - Роджер Желязны.

...Корвин, ах, красавчик, ах, серебрянная роза на черном плаще...
"Прощайте и здравствуйте как всегда..."
Ты ведь придешь ко мне, как обещал?