В основном - женское.

[morgeyna]

Странно наблюдать за последними пертурбациями самооценки, образа, персоны. Костюмчик жмет, - то в одном месте, то в другом, - и если я говно, почему же меня ценят все эти прекрасные люди, а если я гений, то где же мои деньги? О чем мне писать в ЖЖ, коль я решила держать лицо? Какое из лиц я решила держать на этой неделе? Я знаю кто я, и повторяю "делай что должен, и будь что будет" - но что видит мир, когда я смотрюсь в него?

Вчера я отыгрывала в чате Элема роль девочки-нистано. Какие пласты всколыхнулись, о!

Подростковая беспощадность к миру, обзываемая "максимализмом", и острое, ранящее еще, ощущение абсурдности мира, и себя в мире, - неумелого, бесполезного, нафиг ненужного никому со своими секретиками. Беспощадность к себе, как к части мира, - до той грани, где жалость к себе поглощает целиком, но не дальше, ничуть не дальше.

И еще гендер, - писать о себе в мужском роде куда легче, - я и не знала, сколько всего наносного, обусловленого, цепляется к простой концовке "а". "Знал", а не "знала" - напиши так, и ты перестаешь быть женщиной, становишься просто человеком, - без всего, что, как ты считал, общество требует от тебя по факту рождения или по факту вторичных половых, - где уж там разобрать! Интересно, так ли это, когда мужчина начинает писать о себе в женском роде? И почему это случается куда реже?
Да, скорее всего именно потому, о чем кричат феминистки, - но это может быть неплохой практикой для естествопытателя.

И еще раз гендер. Во мне алой нитью прошито "быть женщиной", - за... мнэ... годы скитаний, мне не раз хотелось "быть просто человеком", "не быть как они", "быть лучшей", "взорвать мир и сдохнуть" - а вот "быть мальчиком" не хотелось ни разу. Не видела я в том смысла. Выбирая одно из двух (если считать что он есть, этот выбор), мы все равно остаемся в ловушке. "Когда не будет ни мужчин, ни женщин, тогда войдете в Царствие Небесное" - вот как-то так.


А как они шили, как вышивали! Я не про банты и кукол, - они мне нравились. Я о другом. Лет 12-13 - мир сдвигается, и начинаешь кое-что видеть вокруг.
Лицо и тело мои менялись, - и перемены эти приносили мне радость, чисто эстетическое удовольствие. Но вот я, красивая, иду по улице - почему вдруг мужчина может остановиться передо мной, чего-то захотеть, сказать сальность? Я же умница, я читала о "сексуальности" - но неужели она именно такова? Зачем она мне, если от нее одни беды? Я не хотела ее, не чувствовала, она не была нужна мне тогда, - но мир доказывал, что она есть. Жила-была девочка - сама виновата.
Я довольно быстро научилась ею пользоваться, и беречь себя, и быть скромной или наоборот, - но я не простила миру, что эта нужда вообще возникла.

Сексуальность, - очередная линия общества потребления, голливудский сюр:
модная, обязательная маечка со словом "Секс"
дружное гыгыканье над выпавшим из сумки одноклассницы тампоном
эротические рассказики на последней странице "газеты для интеллектуалов"
подростковые журналы: "Дива делится секретами сексуальности", "Осторожно - педофилы", "Как жить, если член маленький и кривой"
эксгибиционист в парке
"блядь", "дрочить", "малафья"
страх перед педофилами
и ощущение грязи, присущей тебе лишь потому, что ты женщина - чужие взгляды, чужая похоть, твои сиськи, письки, боль и стыд во время месячных, стыд и вина - твоя вина, только твоя вина.

Я не говорю сейчас о вещах, общепринято ужасных, - лишь о фоне, о том, имя чему "дела житейские". Я знаю - и знала тогда, почти все время - что "быть женщиной" - далеко не только это.
Но это не оттирается.
И мне кажется, что это ужасно. До сих пор кажется.