Aug. 29th, 2011 05:54 pm
Ледяные пустоши
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
morgeynaВосемь суток на тракторе по снежной степи - красота никогда не давалась легко. (с)БГ
Нужный дом Шайен нашла почти сразу. Над входом змеилась надпись “Aurora borealis”. На самой двери болтался рукописный листок - «Дивный вид на Ледяные Пустоши, проникновенное повествование, группам – скидки».
Дверь открыла рыжая бабища в халате, и в глазах ее Шайен воочию увидела собственное отражение – нечесаные волосы, зеленые глаза, пообтрепавшаяся одежда, лютня за спиной. Смешно, но Шайен побаивалась подобных теток.
Коснуться медальона, вспомнить себя и путь свой…
- Это у вас тут можно посмотреть на дивный вид?
Тетка отпихнула ногой молча высунувшуюся мохнатую собаку.
- Не сезон сейчас. Пять серебряных.
- Так ведь не сезон…
- Так и я о чем. Повествование слушать желаете?
- Проникновенное?..
- До дрожи.
Наверно, дело было все-таки не в повествовании, а в ветре, пронзительном ледяном ветре, сквозящим над квадратиком балкона, но Шайен действительно дрожала, глядя на бело-серую амальгаму Пустошей, разлившуюся до окаемки гор, до черных туч, исходящих грозой.
- … и лежит там круг курганов, а в центре их обосновалась зловещая Ледяная Башня, пристанище ужасов и скверны, полная великих сокровищ…- нараспев рассказывала бабища, и по ее интонациям понятно было, что рассказ этот выучен ею наизусть, и давно уже не служит ничем, кроме как средством заработать на масло к хлебу. Внизу, в доме, горланили дети.
- А далеко до нее? – спросила Шайен, и тетка осеклась на полуслове. Ответила не сразу, и взгляд ее – Шайен обернулась, желая знать, с кем имеет дело, - был пристальным и ироничным.
- Часов пять пешком, конному – меньше. Если повезет.
- Нежить, демоны?..
- Куда ж без них, милочка.
- Понятно. А дорога…
- Вон там тропку видишь?.. По ней.
- Вы не удивлены…
- Да разве ж ты одна такая?.. – тетка плотнее запахнула меховой ворот халата. – Ходят туда всякие. Возвращаются, правда, редко. Ну что, насмотрелась?..
- Да.
Уже внизу Шайен задала тот вопрос, что задавала неизменно.
- А как вы тут живете?
- Да хорошо мы живем, - ответ также был обычным для подобных мест. – Зимами так от гостей продыху нет, на сияние полюбоваться аж из столицы ездят. Красиво оно. А так… как все живут, так и мы живем.
- А проклятие вас не беспокоит? Призраки ночные, или еще что?
- Да брось ты, девочка. Ну, бывает, загрызут кого ледяные охотники, или там дитё без души родится, так что теперь, из родного дому без оглядки бежать?.. Пустошь тут испокон веков, сроднились мы с ней.
- Возможно, вы и правы…
- А то… Так ты всерьез внутрь собралась?
- Да.
- Одна?..
- Я привычная и хорошо подготовлена, - обычно этот тон прекращал всякие разговоры, но тетка только фыркнула, отвернулась и вдруг рявкнула так, что затрясся абажур на лампе:
- Майерон!.. – повернулась снова к гостье. Вдруг улыбнулась, и в ее улыбке было что-то живое, что-то, что Шайен нечасто замечала в людях, встречавшихся ей на пути. – Может, тебе попутчик и не нужен, а вот ему – пригодится.
Майерон был чернявым и улыбчивым, и на столичном балу смотрелся бы куда лучше, чем в этом захолустье. Он назвался наемником, но Сила, - которую он то ли не умел, то ли не считал нужным скрыть, - выдавала его с первого взгляда. Что же, случайные люди редко ходят в такие места.
Сильный попутчик стоит того, чтобы временно забыть о нелюбви к людям. Конечно, Шайен не сомневалась, что дойдет и одна, но вдвоем легче, а необходимость поддерживать легкую беседу – не такая уж высокая цена. Вероятно.
Под копытами коней хрустела ледяная крошка. Падали редкие снежинки. Где-то на границе зрения маячили бесплотные тени. Пустоши оказались именно такими, как ожидала Шайен, и это бодрило.
- … и остался я без дружины, один, как пугало во ржи, - лирично закончил очередную байку Майерон. – А что это у вас за штука, сударыня? Копье пустило ростки? Эльфья магия, не иначе…
- Это называется «волчья метла».
- Хм… редкое оружие для этих мест. И странный выбор для лютнистки…
- Я не лютнистка, - ответ прозвучал резко, но мало какой из обычных вопросов бесил Шайен больше, чем этот. – Я некромант.
- Как мило, - в голосе наемника явственно прозвучало вежливое сомнение.
- И с метлой обращаться умею.
- Не сомневаюсь.
- И в таких местах – не впервые.
- Что не может не радовать…
Шайен с некоторым удивлением заметила, что начинает злиться. Конечно, они и знакомы всего полчаса, но неужели этот хлыщ действительно считал, что сопровождает в Пустоши неумеху-музыкантку?
- Я знаю, какое впечатление произвожу, - заговорила Шайен негромко. – Но я старше, чем выгляжу, сударь, и ищу здесь не смерти. Между прочим, моим учителем был сам Ханубис мара Истанхавиль. Слышали о таком?
Наемник отозвался не сразу.
- Слышал. Но давно и не здесь. Почему вы решили, что я должен знать о нем?
- Было бы странным, не знай вы имени одного из богов.
- Он не бог, - удивленно сказал Майерон. – И я знаю о нем по чистой случайности.
Закружилась голова. Такое случалось нередко, и Шайен уже привыкла. Просто нужно перетерпеть… крепче ухватила поводья, откинулась в седле, медленно вдохнула и выдохнула. Снежинки кружились в воздухе, словно внутри стеклянного шарика, детской игрушки… - где она могла видеть такую?
Через пару секунд стало легче. Шайен покосилась на Майерона. Тот ответил ей взглядом спокойным, но полным неподдельного интереса. Где-то она ошиблась, спутала направление. Не стоило этого говорить. Конечно, едва ли он вернется отсюда, но… И бесполезно делать вид, что ему почудилось.
- Говорят, что существует множество миров, близких друг другу, словно слои на луковице, - заговорил наемник. Негромко и рассудительно, будто пытаясь успокоить ее. – Я как-то читал о некроманте Ханубисе по прозвищу Пес, разрушившем Дарлиен и погибшем при этом. Лет шестьсот назад это было. Да и Дарлиен, как известно, был государством сказочным, неизвестно, существовавшим ли…
Шайен промолчала, глядя на дорогу, узкую, едва заметную в кружении снега, в ледяном крошеве. В деревне стояло ясное утро, но Пустоши были ближе к Бездне, чем к миру, и даже памяти о солнечном свете не было здесь, как часто случается в местах, что скованы могучей магией или пролитой кровью.
- А какова ваша версия этой истории, сударыня?.. – поинтересовался Майерон светским тоном, не слишком присущим простым наемникам.
Что же… есть две версии памяти – вернее, много больше, но важны из них две: та, что держит в мире, и та, что держится между мирами. Шайен одернула медальон. Казалось странным говорить вслух, с незнакомцем, о памяти-вне, но почему бы нет?.. Он сам выбрал это.
- Он не разрушал Дарлиен, - сказала Шайен. - Напротив. Он принял участие в одном из их проектов, великих заклятий. Может быть, величайшем из них… И стал богом, одним из богов… сместив стихийные силы, что правили миром до того.
- Богом?..
- Да. Одним из двух… или из пяти. Я слышала разные версии. Не суть.
- Вот как? И Творец позволил этому случиться?..
- Завершив создание мира, Творец оставил его навсегда.
- Какая прелесть…
- Это общее место.
- Да, вероятно, - Майерон бросил на нее быстрый взгляд и вновь стал следить за дорогой. - Но я не особенно люблю теологические диспуты.
- А я люблю. И учитель любит… любил.
- О вкусах не спорят. И что же, вам довелось присутствовать при… столь замечательном событии?
- Нет, - ответила Шайен спокойно. – Наши пути разошлись раньше.
Это спокойствие дорогого стоило, а то что, скрывалось за ним, давно стало ее способом доступа к Силе. Одним из доступов. Каждый из нас несет в себе Бездну.
- Позволите ли спросить о том, что вы ищете здесь?
- Здесь?.. То же, что и везде.
- Силу? Власть? Знание? – ирония была почти незаметна.
- Скорее последнее. Многие тайны прошлого ныне позабыты, а я, как я уже сказала, некромант. И немножко играю на лютне.
- И?..
- Я бываю в разных местах. Вызываю мертвых и учусь их песням.
- Песням Силы?..
- Иногда. Чаще – просто песням. Мне нравится узнавать новое. А мой учитель говорил о знании, как о преемственности памяти, потоке, каковой необходимо держать нашими действиями.
- Красиво…
- А еще – о неизбежности следования ученическим обетам. Вечная верность, основа традиции. Он подарил мне эту лютню.
Майерон хмыкнул.
- В последний раз, что мой лорд заговорил об этом, - сказал он лирично, - о вечной верности и прочем, что из этого проистекает, я не стал ждать выводов. Просто собрал дружину и увел ее на хрен. А на прощание – подсыпал в его отхожее место немножко дрожжей.
- Вы не верите в вечную верность, сударь? – с искренним отвращением спросила Шайен. Наемник махнул рукой, будто отгоняя муху.
- Верю, - сказал он. – Верю. Просто не люблю манипуляторов.
После второй завесы пришлось спешиться. Вдоль дороги громоздились ледяные глыбы причудливой формы, - скульптуры, возможно?.. Снег кружился, будто забыв о различии между верхом и низом, острыми льдинками бил в лицо. И здесь было холодно, много холоднее, чем раньше. Шайен знала, что теплая одежда тут не поможет; тем не менее, они остановились, чтобы надеть перчатки, укутать лица шарфами, проверить, легко ли достается оружие.
Дальше шли молча, и Шайен была этому рада. Сколько отсюда до места – час, два?.. Не так уж много.
Сначала кружащийся снег как будто сгустился до размазанных, человекоподобных силуэтов. Потом пришла четкость: охотники деловито окружали дорогу. Их было около двадцати особей, и они пребывали в обычном для подобных мест облике: полупрозрачные, будто отлитые из зеленоватого льда, усеянного острейшими шипами.
Многовато, но совершенно ничего удивительного.
Вожак выпрыгнул на дорогу, взметнув облако снега, остановился шагах в десяти. Крупный, вдвое выше человека, он переливался собственным светом жизни, и был на взгляд Шайен совершенно прекрасен. Лиц в человеческом понимании у охотников не было – безглазая морда словно из ледяных наростов, готовая в любой момент приоткрыться пастью, полной клыков. Тем не менее, Шайен знала, что вожак улыбается.
- Так… - начал Майерон.
Шайен убрала ладонь с седла, подальше от древка метлы, подняла обе руки. Лошади фыркали, переминались с ноги на ногу, но стояли на месте. Понимали, должно быть, что бежать некуда.
- Переговоры?.. – крикнула Шайен. Шепотом, - не трогай меч, во имя Бездны, - и снова громко, - переговоры?..
«Да». Ответный импульс был четким, уверенным, не лишенным иронии. Хорошо. Вожак достаточно умен, чтобы иметь с ним дело.
«Подойди ближе, дитя»
- Ты уверена?.. – отрывисто спросил Майерон.
- Абсолютно, - обернулась к нему Шайен. Сорвала с лица шарф, улыбнулась. – Подержишь пока поводья?..
А потом сковала его Силой, безупречно изящным и стремительным заклятием, подготовленным ею загодя. Наемник, - кем бы он там ни был, - не успел ничего. Даже моргнуть. Шайен отвернулась.
«Подойди ближе»
Три шага вперед. Достаточно для жеста уважения. Вожак улыбался, младшие ждали.
Юные охотники не обладают разумом: ими руководит голод, тяга к жизненным эманациям, безразлично чьим. Но отпечаток поглощенного остается в сознании охотника, наделяя его опытом и знаниями. Со временем они становятся разумней, а их вкусы – утонченней.
- Ты прекрасен, и я не хочу причинять тебе вред, - сказала Шайен вожаку. – Мы можем договориться.
Ей был слышен его голод: импульс, несфокусированный, но очевидный.
«Хорошая еда»
- Я могу отдать тебе мага. Его жизнь, его Силу.
«Отдай нам жизнь и Силу, и мы проведем тебя и неразумных туда, куда ты стремишься. Мы знаем дорогу»
В первый миг она успела лишь подивиться уступчивости охотника. А потом поняла, что он обращается не к ней.
За спиной вспыхнула Сила – раскаленная, словно темное пламя, необъяснимо мощная. Легко сокрушила ледяные грани заклятия, которым так гордилась Шайен, и сомкнулась на ней самой.
Никаких изысков, - всего лишь импульс. Будь у Шайен время, она нашла бы способ освободиться, но как раз времени у нее и не было.
Вожак улыбался.
«Тот-чью-Силу-мы-ели вернулся с подарком. Отдай нам мага, его жизнь и Силу, и мы проведем тебя»
Майерон не ответил. Вожак шевельнулся, сверкнув ледяными шипами.
«Тот, кого ты ищешь, рядом»
- В башне?.. – спокойствие в голосе наемника мало кого смогло бы обмануть.
«Вход – из башни. Ниже, за грань, еще ниже. Союз с тобой будет честью для нас»
- Вы видели его?
«Все видели его. Хочешь взглянуть сам?»
Спиной Шайен почувствовала, как Майерон шевельнулся, переступил с ноги на ногу, возможно.
- Звучит заманчиво, - голос его был задумчив. - И платой вам – всего лишь жизнь и Сила мага?
«Да»
- Заманчиво, - повторил он. – Но что-то мне не хочется.
В один миг путы, державшие Шайен, разомкнулись, и в спину ударил обжигающий ветер, пронесся мимо, ударив вожаку в грудь.
- Лови!.. – крикнул Майерон.
Шайен обернулась, поймала метлу посередине древка, крутанулась, начиная танец, заклятие, бой.
Дальше все было стремительно, слилось воедино, - ледяные иглы, вспарывающие воздух, неразличимые глазом движения охотников, ревущая волна темной Силы и собственное ее чародейство – острейшие осколки льда, разлетающиеся по орбите гибких стальных лезвий волчьей метлы, восьмеркой, полукругом, сплошным кольцом.
Вожак все-таки попытался достать ее, прыгнул, не замечая роя осколков. Шайен ударила его древком в грудь, отлетела, перекувыркнулась в снегу, уходя из-под удара когтями. Новая формула – про себя, не тратить дыхание, - замах, смертоносная вибрация Силы, пируэт, удар, высвобождение заклятия, рой осколков, полет лезвий… Ледяные скульптуры звенели, разлетаясь, и звенели ледяные панцири демонов, и скулила поземка, вздымая снег, - как в стеклянном шарике, ни верха, ни низа.
Все кончилось быстро. Охотники отступили, растворились в метели. Не все: четверо остались лежать на дороге, истекая серебристым ихором. И лошадь – видно, осколок перерезал ей артерию. Ее кровь казалась розовой. Шайен подошла ближе. Сожаления она не чувствовала, просто должна была засвидетельствовать смерть. Расстегнула пряжки на сумке, подняла ее. Потом подняла взгляд на Майерона.
Тот посмотрел на нее без выражения. Поднял руку, аккуратно вытащил длинную льдинку, вошедшую в щеку чуть ниже глаза, прижал к порезу платок. Отвернулся к своему коню, утешительно потрепал по морде. Снова обернулся к Шайен.
- Пора дальше, - проговорил он. – Неплохо, коллега. Неплохо.
(окончание)
Нужный дом Шайен нашла почти сразу. Над входом змеилась надпись “Aurora borealis”. На самой двери болтался рукописный листок - «Дивный вид на Ледяные Пустоши, проникновенное повествование, группам – скидки».
Дверь открыла рыжая бабища в халате, и в глазах ее Шайен воочию увидела собственное отражение – нечесаные волосы, зеленые глаза, пообтрепавшаяся одежда, лютня за спиной. Смешно, но Шайен побаивалась подобных теток.
Коснуться медальона, вспомнить себя и путь свой…
- Это у вас тут можно посмотреть на дивный вид?
Тетка отпихнула ногой молча высунувшуюся мохнатую собаку.
- Не сезон сейчас. Пять серебряных.
- Так ведь не сезон…
- Так и я о чем. Повествование слушать желаете?
- Проникновенное?..
- До дрожи.
Наверно, дело было все-таки не в повествовании, а в ветре, пронзительном ледяном ветре, сквозящим над квадратиком балкона, но Шайен действительно дрожала, глядя на бело-серую амальгаму Пустошей, разлившуюся до окаемки гор, до черных туч, исходящих грозой.
- … и лежит там круг курганов, а в центре их обосновалась зловещая Ледяная Башня, пристанище ужасов и скверны, полная великих сокровищ…- нараспев рассказывала бабища, и по ее интонациям понятно было, что рассказ этот выучен ею наизусть, и давно уже не служит ничем, кроме как средством заработать на масло к хлебу. Внизу, в доме, горланили дети.
- А далеко до нее? – спросила Шайен, и тетка осеклась на полуслове. Ответила не сразу, и взгляд ее – Шайен обернулась, желая знать, с кем имеет дело, - был пристальным и ироничным.
- Часов пять пешком, конному – меньше. Если повезет.
- Нежить, демоны?..
- Куда ж без них, милочка.
- Понятно. А дорога…
- Вон там тропку видишь?.. По ней.
- Вы не удивлены…
- Да разве ж ты одна такая?.. – тетка плотнее запахнула меховой ворот халата. – Ходят туда всякие. Возвращаются, правда, редко. Ну что, насмотрелась?..
- Да.
Уже внизу Шайен задала тот вопрос, что задавала неизменно.
- А как вы тут живете?
- Да хорошо мы живем, - ответ также был обычным для подобных мест. – Зимами так от гостей продыху нет, на сияние полюбоваться аж из столицы ездят. Красиво оно. А так… как все живут, так и мы живем.
- А проклятие вас не беспокоит? Призраки ночные, или еще что?
- Да брось ты, девочка. Ну, бывает, загрызут кого ледяные охотники, или там дитё без души родится, так что теперь, из родного дому без оглядки бежать?.. Пустошь тут испокон веков, сроднились мы с ней.
- Возможно, вы и правы…
- А то… Так ты всерьез внутрь собралась?
- Да.
- Одна?..
- Я привычная и хорошо подготовлена, - обычно этот тон прекращал всякие разговоры, но тетка только фыркнула, отвернулась и вдруг рявкнула так, что затрясся абажур на лампе:
- Майерон!.. – повернулась снова к гостье. Вдруг улыбнулась, и в ее улыбке было что-то живое, что-то, что Шайен нечасто замечала в людях, встречавшихся ей на пути. – Может, тебе попутчик и не нужен, а вот ему – пригодится.
Майерон был чернявым и улыбчивым, и на столичном балу смотрелся бы куда лучше, чем в этом захолустье. Он назвался наемником, но Сила, - которую он то ли не умел, то ли не считал нужным скрыть, - выдавала его с первого взгляда. Что же, случайные люди редко ходят в такие места.
Сильный попутчик стоит того, чтобы временно забыть о нелюбви к людям. Конечно, Шайен не сомневалась, что дойдет и одна, но вдвоем легче, а необходимость поддерживать легкую беседу – не такая уж высокая цена. Вероятно.
Под копытами коней хрустела ледяная крошка. Падали редкие снежинки. Где-то на границе зрения маячили бесплотные тени. Пустоши оказались именно такими, как ожидала Шайен, и это бодрило.
- … и остался я без дружины, один, как пугало во ржи, - лирично закончил очередную байку Майерон. – А что это у вас за штука, сударыня? Копье пустило ростки? Эльфья магия, не иначе…
- Это называется «волчья метла».
- Хм… редкое оружие для этих мест. И странный выбор для лютнистки…
- Я не лютнистка, - ответ прозвучал резко, но мало какой из обычных вопросов бесил Шайен больше, чем этот. – Я некромант.
- Как мило, - в голосе наемника явственно прозвучало вежливое сомнение.
- И с метлой обращаться умею.
- Не сомневаюсь.
- И в таких местах – не впервые.
- Что не может не радовать…
Шайен с некоторым удивлением заметила, что начинает злиться. Конечно, они и знакомы всего полчаса, но неужели этот хлыщ действительно считал, что сопровождает в Пустоши неумеху-музыкантку?
- Я знаю, какое впечатление произвожу, - заговорила Шайен негромко. – Но я старше, чем выгляжу, сударь, и ищу здесь не смерти. Между прочим, моим учителем был сам Ханубис мара Истанхавиль. Слышали о таком?
Наемник отозвался не сразу.
- Слышал. Но давно и не здесь. Почему вы решили, что я должен знать о нем?
- Было бы странным, не знай вы имени одного из богов.
- Он не бог, - удивленно сказал Майерон. – И я знаю о нем по чистой случайности.
Закружилась голова. Такое случалось нередко, и Шайен уже привыкла. Просто нужно перетерпеть… крепче ухватила поводья, откинулась в седле, медленно вдохнула и выдохнула. Снежинки кружились в воздухе, словно внутри стеклянного шарика, детской игрушки… - где она могла видеть такую?
Через пару секунд стало легче. Шайен покосилась на Майерона. Тот ответил ей взглядом спокойным, но полным неподдельного интереса. Где-то она ошиблась, спутала направление. Не стоило этого говорить. Конечно, едва ли он вернется отсюда, но… И бесполезно делать вид, что ему почудилось.
- Говорят, что существует множество миров, близких друг другу, словно слои на луковице, - заговорил наемник. Негромко и рассудительно, будто пытаясь успокоить ее. – Я как-то читал о некроманте Ханубисе по прозвищу Пес, разрушившем Дарлиен и погибшем при этом. Лет шестьсот назад это было. Да и Дарлиен, как известно, был государством сказочным, неизвестно, существовавшим ли…
Шайен промолчала, глядя на дорогу, узкую, едва заметную в кружении снега, в ледяном крошеве. В деревне стояло ясное утро, но Пустоши были ближе к Бездне, чем к миру, и даже памяти о солнечном свете не было здесь, как часто случается в местах, что скованы могучей магией или пролитой кровью.
- А какова ваша версия этой истории, сударыня?.. – поинтересовался Майерон светским тоном, не слишком присущим простым наемникам.
Что же… есть две версии памяти – вернее, много больше, но важны из них две: та, что держит в мире, и та, что держится между мирами. Шайен одернула медальон. Казалось странным говорить вслух, с незнакомцем, о памяти-вне, но почему бы нет?.. Он сам выбрал это.
- Он не разрушал Дарлиен, - сказала Шайен. - Напротив. Он принял участие в одном из их проектов, великих заклятий. Может быть, величайшем из них… И стал богом, одним из богов… сместив стихийные силы, что правили миром до того.
- Богом?..
- Да. Одним из двух… или из пяти. Я слышала разные версии. Не суть.
- Вот как? И Творец позволил этому случиться?..
- Завершив создание мира, Творец оставил его навсегда.
- Какая прелесть…
- Это общее место.
- Да, вероятно, - Майерон бросил на нее быстрый взгляд и вновь стал следить за дорогой. - Но я не особенно люблю теологические диспуты.
- А я люблю. И учитель любит… любил.
- О вкусах не спорят. И что же, вам довелось присутствовать при… столь замечательном событии?
- Нет, - ответила Шайен спокойно. – Наши пути разошлись раньше.
Это спокойствие дорогого стоило, а то что, скрывалось за ним, давно стало ее способом доступа к Силе. Одним из доступов. Каждый из нас несет в себе Бездну.
- Позволите ли спросить о том, что вы ищете здесь?
- Здесь?.. То же, что и везде.
- Силу? Власть? Знание? – ирония была почти незаметна.
- Скорее последнее. Многие тайны прошлого ныне позабыты, а я, как я уже сказала, некромант. И немножко играю на лютне.
- И?..
- Я бываю в разных местах. Вызываю мертвых и учусь их песням.
- Песням Силы?..
- Иногда. Чаще – просто песням. Мне нравится узнавать новое. А мой учитель говорил о знании, как о преемственности памяти, потоке, каковой необходимо держать нашими действиями.
- Красиво…
- А еще – о неизбежности следования ученическим обетам. Вечная верность, основа традиции. Он подарил мне эту лютню.
Майерон хмыкнул.
- В последний раз, что мой лорд заговорил об этом, - сказал он лирично, - о вечной верности и прочем, что из этого проистекает, я не стал ждать выводов. Просто собрал дружину и увел ее на хрен. А на прощание – подсыпал в его отхожее место немножко дрожжей.
- Вы не верите в вечную верность, сударь? – с искренним отвращением спросила Шайен. Наемник махнул рукой, будто отгоняя муху.
- Верю, - сказал он. – Верю. Просто не люблю манипуляторов.
После второй завесы пришлось спешиться. Вдоль дороги громоздились ледяные глыбы причудливой формы, - скульптуры, возможно?.. Снег кружился, будто забыв о различии между верхом и низом, острыми льдинками бил в лицо. И здесь было холодно, много холоднее, чем раньше. Шайен знала, что теплая одежда тут не поможет; тем не менее, они остановились, чтобы надеть перчатки, укутать лица шарфами, проверить, легко ли достается оружие.
Дальше шли молча, и Шайен была этому рада. Сколько отсюда до места – час, два?.. Не так уж много.
Сначала кружащийся снег как будто сгустился до размазанных, человекоподобных силуэтов. Потом пришла четкость: охотники деловито окружали дорогу. Их было около двадцати особей, и они пребывали в обычном для подобных мест облике: полупрозрачные, будто отлитые из зеленоватого льда, усеянного острейшими шипами.
Многовато, но совершенно ничего удивительного.
Вожак выпрыгнул на дорогу, взметнув облако снега, остановился шагах в десяти. Крупный, вдвое выше человека, он переливался собственным светом жизни, и был на взгляд Шайен совершенно прекрасен. Лиц в человеческом понимании у охотников не было – безглазая морда словно из ледяных наростов, готовая в любой момент приоткрыться пастью, полной клыков. Тем не менее, Шайен знала, что вожак улыбается.
- Так… - начал Майерон.
Шайен убрала ладонь с седла, подальше от древка метлы, подняла обе руки. Лошади фыркали, переминались с ноги на ногу, но стояли на месте. Понимали, должно быть, что бежать некуда.
- Переговоры?.. – крикнула Шайен. Шепотом, - не трогай меч, во имя Бездны, - и снова громко, - переговоры?..
«Да». Ответный импульс был четким, уверенным, не лишенным иронии. Хорошо. Вожак достаточно умен, чтобы иметь с ним дело.
«Подойди ближе, дитя»
- Ты уверена?.. – отрывисто спросил Майерон.
- Абсолютно, - обернулась к нему Шайен. Сорвала с лица шарф, улыбнулась. – Подержишь пока поводья?..
А потом сковала его Силой, безупречно изящным и стремительным заклятием, подготовленным ею загодя. Наемник, - кем бы он там ни был, - не успел ничего. Даже моргнуть. Шайен отвернулась.
«Подойди ближе»
Три шага вперед. Достаточно для жеста уважения. Вожак улыбался, младшие ждали.
Юные охотники не обладают разумом: ими руководит голод, тяга к жизненным эманациям, безразлично чьим. Но отпечаток поглощенного остается в сознании охотника, наделяя его опытом и знаниями. Со временем они становятся разумней, а их вкусы – утонченней.
- Ты прекрасен, и я не хочу причинять тебе вред, - сказала Шайен вожаку. – Мы можем договориться.
Ей был слышен его голод: импульс, несфокусированный, но очевидный.
«Хорошая еда»
- Я могу отдать тебе мага. Его жизнь, его Силу.
«Отдай нам жизнь и Силу, и мы проведем тебя и неразумных туда, куда ты стремишься. Мы знаем дорогу»
В первый миг она успела лишь подивиться уступчивости охотника. А потом поняла, что он обращается не к ней.
За спиной вспыхнула Сила – раскаленная, словно темное пламя, необъяснимо мощная. Легко сокрушила ледяные грани заклятия, которым так гордилась Шайен, и сомкнулась на ней самой.
Никаких изысков, - всего лишь импульс. Будь у Шайен время, она нашла бы способ освободиться, но как раз времени у нее и не было.
Вожак улыбался.
«Тот-чью-Силу-мы-ели вернулся с подарком. Отдай нам мага, его жизнь и Силу, и мы проведем тебя»
Майерон не ответил. Вожак шевельнулся, сверкнув ледяными шипами.
«Тот, кого ты ищешь, рядом»
- В башне?.. – спокойствие в голосе наемника мало кого смогло бы обмануть.
«Вход – из башни. Ниже, за грань, еще ниже. Союз с тобой будет честью для нас»
- Вы видели его?
«Все видели его. Хочешь взглянуть сам?»
Спиной Шайен почувствовала, как Майерон шевельнулся, переступил с ноги на ногу, возможно.
- Звучит заманчиво, - голос его был задумчив. - И платой вам – всего лишь жизнь и Сила мага?
«Да»
- Заманчиво, - повторил он. – Но что-то мне не хочется.
В один миг путы, державшие Шайен, разомкнулись, и в спину ударил обжигающий ветер, пронесся мимо, ударив вожаку в грудь.
- Лови!.. – крикнул Майерон.
Шайен обернулась, поймала метлу посередине древка, крутанулась, начиная танец, заклятие, бой.
Дальше все было стремительно, слилось воедино, - ледяные иглы, вспарывающие воздух, неразличимые глазом движения охотников, ревущая волна темной Силы и собственное ее чародейство – острейшие осколки льда, разлетающиеся по орбите гибких стальных лезвий волчьей метлы, восьмеркой, полукругом, сплошным кольцом.
Вожак все-таки попытался достать ее, прыгнул, не замечая роя осколков. Шайен ударила его древком в грудь, отлетела, перекувыркнулась в снегу, уходя из-под удара когтями. Новая формула – про себя, не тратить дыхание, - замах, смертоносная вибрация Силы, пируэт, удар, высвобождение заклятия, рой осколков, полет лезвий… Ледяные скульптуры звенели, разлетаясь, и звенели ледяные панцири демонов, и скулила поземка, вздымая снег, - как в стеклянном шарике, ни верха, ни низа.
Все кончилось быстро. Охотники отступили, растворились в метели. Не все: четверо остались лежать на дороге, истекая серебристым ихором. И лошадь – видно, осколок перерезал ей артерию. Ее кровь казалась розовой. Шайен подошла ближе. Сожаления она не чувствовала, просто должна была засвидетельствовать смерть. Расстегнула пряжки на сумке, подняла ее. Потом подняла взгляд на Майерона.
Тот посмотрел на нее без выражения. Поднял руку, аккуратно вытащил длинную льдинку, вошедшую в щеку чуть ниже глаза, прижал к порезу платок. Отвернулся к своему коню, утешительно потрепал по морде. Снова обернулся к Шайен.
- Пора дальше, - проговорил он. – Неплохо, коллега. Неплохо.
(окончание)